Волк и овца (эстонская сказка)

18 Дек 2011, Автор: Сергей Панчешный

Волк и овца   Жил да был в одном лесу волк, и жила в этом же лесу овца.  Давным-давно она  от стада отбилась, заблудилась в лесу,  да и осталась там жить. Как-то раз  встретились волк и овца,  да и  подружились друг с другом.
      Лето они  хорошо прожили:  кругом тепло, еды много, чего ж тут ссориться!
      Осень они  тоже кое-как промаялись, а зима наступила – плохо им обоим пришлось. У волка всё время лапы мёрзнут, а у овцы хвост дрожит от холода.
      Вот овца и говорит волку:
      – Давай, волк, построим себе дом. Будем в нём печь топить, зиму зимовать в тепле. 
      А волку лень дом строить. Он  и говорит овце:
      – Это вы, овцы,  привыкли жить у людей  под крышей. А я и так прозимую.
      Делать нечего.  Построила овца  одна избушку, с печкой,  да с лежанкой. И зима ей теперь нипочём.  Тепло овце в доме.
      А волк бегал по лесу, бегал,  да и взвыл. Ведь мороз  крепчает каждый день,  а спрятаться волку  некуда. Как ни  крути,  а дом хоть какой-нибудь  строить надо.
     Собрал  волк кучу снега, утоптал лапами,  подмел хвостом,  кое-как  получилась у него  ледяная  избушка. Живёт он в ней, отогревается.
     Но тут  выглянуло солнышко, и растаяла  ледяная крыша  волчьей избушки,  а за нею и  стены снеговые развалились. И остался волк опять без дома.
    Что  ему делать? К кому идти? Не знает. Вдруг он вспомнил про разговор с овцой, когда он отказался с нею строить тёплый дом.
    Пошел волк к овце, стал перед  её избушкой и говорит:
    – Овечка, овечка, приоткрой дверцу чуть-чуть. На дворе  трещит мороз, а у меня нос и хвост  замерзли. Позволь мне  хоть морду у тебя  обогреть.
    И пожалела овца волка,  и приоткрыла  ему дверь избушки. Волк сунул в щелку морду, постоял так чуток и говорит вновь овце:
    – Овечка, овечка, мои  передние лапы замерзли,  позволь мне на порог избушки  ступить.
    И опять пожалела овечка волка и открыла дверь  избушки пошире, позволила волку ступить на порог передними лапами.  А тому всё мало.
    – Овечка, овечка,  послушай, как ветер воет? – говорит ей волк. – Мои  бока совсем заледенели. Позволь в избушку зайти, да  бока отогреть.
     А сердце у овечки мягкое, овечье.
     – Что ж,- отвечает она, – у меня тепла не убудет,  заходи волк, погрей свои бока.
     Залез волк в избушку, только хвост остался на улице.  И  говорит он тогда овце:
     – Спасибо тебе, овечка, совсем  я почти отогрелся.  Только вот боюсь, как бы хвост  мой не отмерз. Без хвоста ведь вся моя волчья краса сгинет! 
     – Эх, волк,- говорит  ему овца,- ну и умеешь ты упрашивать!  Ладно уж,  заходи , погрей и хвост.
     А волку только того и надо было.  Зашёл  он в избушку, огляделся по сторонам,  да как прыгнет  на печь. Свернулся  там калачиком и лежит себе греется, уходить не собирается.
     Пролежал он так до самого  вечера.  Тепло ему на печке, хорошо лежать, но… захотелось ему есть. Вот он и говорит овце:
    – Овечка, овечка, уже поздно, не пора ли  нам спать? Залезай-ка ты  на печь, я подвинусь – места нам обоим  хватит.
     Взглянула  овца на волка. Голос-то у того больно  ласковый, а глаза злые, презлые, голодные.
     – Погоди, волк,- отвечает ему овца.- Некогда мне ещё спать.  Мне и посуду ещё надо помыть, да и муку на хлеб  просеять. Вот как сделаю все дела, вот тогда уж  и пойду спать к тебе на печку.
     Лежал волк один, лежал, ждал он овцу, ждал, да, не дождавшись,  задремал.
     Проснулся он ночью, злой, голодный, брюхо так и подвело. Потрогал он лапой вокруг – нет овцы на печи. Спрыгнул  тогда волк на пол и давай  её искать везде. Да только и овца хитра: спряталась  она от волка в ящик с мусором. Потому и не нашел её волк.
     Утром овца спрашивает его:
    – Отчего ты ночью не спал, серый,  кого искал в доме?
    Не ответил ничего ей волк и опять  пролежал на печи целый день. К вечеру захотелось ему есть ещё больше. Опять он  зовёт овцу:
    – Полезай, овечка, на печь. Тут тепло, тут хорошо, я подвинусь, мы с тобой вдвоём уместимся!
    А овца ему и отвечает:
    – Погоди, волк, не спеши. У меня ещё тесто на хлеб не выставлено, да дрова не наколоты. Управлюсь – заберусь к тебе на печь.
     И опять волк её не дождался, уснул. Ночью проснулся ещё более  злой, ещё более голодный. Кажется,
так бы и взвыл, да побоялся овцу напугать. Пошарил опять он лапой кругом – пусто. И в эту ночь не пришла овца на печь ночевать – знает повадки серого волка.
    Спрыгнул  волк на пол. Тычется туда-сюда  в темноте. Нигде овцы нет.
    А утром опять смеётся овечка над волком:
    – Эх, волчище, ты зачем  по ночам рыщешь, кого по углам разыскиваешь? Я под квашней сидела, на тебя, серого волка, глядела.
    Настал третий вечер. И вновь, как прежде, зовёт волк овцу на печь, а овца ему в ответ:
    – Рано, волк, мне ещё спать. У меня полы не выметены, половики не вытряхнуты.
    Опять заснул волк один. Проснулся ночью, злой пуще прежнего, стал овцу искать.
    Ящик с мусором  перевернул, квашню опрокинул – нигде нет  овцы. Изголодался волк совсем, только зубами лязгает с голоду.
    Видит овца – добром дело не кончится. 
    И только утро настало, как она из избы  и  выбежала. Стала  ходить по лесу,  снег рыть копытцами. В одном месте нашла
клюкву-ягоду. Собрала ту ягоду в кучу, да и  принялась по ней кататься.  Вымазала  всю шерсть свою красным соком. Затем  схватила длинный прут и  побежала назад к  своей избушке.
    Стала  она под окошком. Стучит прутом по ставенькам, кричит страшным голосом:
    – Нет ли волка в избушке, не лежит ли  серый на печи? Я семерых волков загрызла и до этого доберусь!
    Глянул волк  в окно. Видит – рядом с избушкой  страшный, лохматый зверь,  перемазанный кровью красной, должно быть – волчьей?
     Испугался волк, поджал  свой волчий хвост – да как побежит  вон из избы. Забился  он в лесную чащу, сидит там  и носа оттуда не показывает.
    А овца отмыла снегом красную клюкву-ягоду со своей шерсти да  и зажила спокойно в теплой избушке.

 

Ваше мнение

Яндекс.Метрика